Сергей Корнев

Подружка для философа

                                Посвящается Мишелю Фуко
   Поздно  вечером,  когда  одиннадцатый этаж Пентагона  покинул  последний
сотрудник и во всем здании оставалась только охрана где-то у входа  внизу,
да  еще  несколько человек в глубоком подземном бункере (там  круглосуточно
работал  Штаб Оперативного Командования), Мишель, который почувствовал  это
собственной кожей, наконец-то смог выбраться из-под стеллажа, где  прятался
целый  день. Разминая конечности, он прошелся между столами. Он  поглядывал
на  черные  мониторы выключенных компьютеров и составлял  план  предстоящих
действий.
   Взгромоздившись в задумчивости на стол, он машинально откусил кусочек от
забытого  кем-то гамбургера, - за день Мишель успел изрядно  проголодаться.
Можно было, конечно, заглянуть в холодильник - наверняка там оставалось что-
нибудь  вкусненькое, - но это Мишель отложил на потом, сейчас у  него  были
дела поважнее.
   "Сервер  они оставили включенным. - Отлично, это облегчает мою  задачу."
Ему  понадобится  еще один компьютер, третий у окна,  -  именно  там  лежал
нужный  файл.  Но  прежде нужно включить встроенный в стену  рубильник,  от
которого  питались все, кроме сервера, компьютеры в этой комнате.  Пришлось
подпрыгнуть:  рубильник был расположен достаточно высоко. Плавно  опускаясь
под весом тела, он перешел в крайнее нижнее положение.
   По  привычке  усевшись  на стол, Мишель резким ударом  кулака  нажал  на
красную  кнопку. Кнопка щелкнула, загорелся монитор. Подождав, пока система
загрузится,  Мишель передвинул указатель мышки на иконку броузера  и  через
плечо  дважды щелкнул хвостом по мышиной кнопке. Мишель нажимал  на  кнопку
хвостом,  потому  что  эту так называемую "мышку" ему  приходилось  двигать
обеими руками, точнее - обеими передними лапками.
   Ловко  перепрыгивая  с клавиши на клавишу, он выбрал  из  списка  нужный
адрес.  Теперь оставалось только послать по этому адресу файл с письмом.  С
письмом,  которое  он переписывал, наверное, раз двадцать,  и  даже  теперь
совсем не был уверен в том, стоит ли его посылать.

                                   * * *

   Все  началось два месяца назад. Два месяца назад, как обычно, он по сети
играл  с  тараканами в Цивилизацию. Тараканчики играли  против  него  целой
командой:  им  было  трудно  нажимать  на  огромные  клавиши,  поэтому  они
заползали  под  клавишу с маленьким кусочком проволоки и  в  нужный  момент
закорачивали  контакт.  За  каждую клавишу,  которая  участвовала  в  игре,
отвечал свой таракан-малютка. Командовал ими Василий Степанович, -  в  этом
ему  очень  помогала  офицерская выправка и командные  навыки,  которые  он
получил на Лубянке.
   Василий  Степанович,  огромный  черный таракан,  раньше  жил  в  Москве.
Работал  он в управлении военной разведки, в элитном подразделении Тэта,  -
это   группа  специально  натренированных  тараканов-разведчиков,   которые
способны  проползти  в  любую,  даже самую маленькую  щель.  Сколько  денег
истратил  Пентагон  на  борьбу  с  этими тараканами!  Электронные  ловушки,
крошечные  лазерные  мины, микробластеры с космической системой  наведения,
которые  устанавливались в каждую щель, в каждую дырочку, и еще много-много
разных  хитрых  устройств, над созданием которых трудились  лучшие  научные
умы. Но ничего не помогало - как только у американцев появлялся хоть какой-
нибудь новый военный секрет, даже самый маленький и незаметный, его тут  же
узнавали в Москве.
   Вот  таким героическим тараканом был Василий Степанович. На этой  работе
он  дослужился  уже  до  полковника, и может быть,  скоро  ему  дали  бы  и
генерала, - но тут его жизнь вдруг совершенно переменилась. В тот  раз  все
было как обычно. Как обычно, на одном дипломатическом приеме он перепрыгнул
из  кармана  русского  военного  атташе  в  карман  американского  военного
министра  (в  этот момент они как раз пили на брудершафт  за  мир  во  всем
мире).  Но, оказавшись в Пентагоне, Василий Степанович, вместо того,  чтобы
спешить   на   задание,  спрятался  у  своих  новых  американских   друзей,
добродушных  черных  парней, которые любили виски,  джаз,  ну  и,  конечно,
немного  повеселиться  с  девочками. А скоро он нашел  себе  и  подружку  -
пухленькую красавицу Эмми, которая влюбилась в него с первого взгляда.
   Эмигрировал он не от хорошей жизни. Он был единственным черным тараканом
в  Москве, - ведь в ту далекую эпоху в Москве жили только красные тараканы,
а  черных  почти совсем не было. Никто его не любил, все на  него  смотрели
косо, - даже на улице иногда кто-нибудь подходил, и говорил: "Не нужны  нам
тут  черные!  Уезжай-ка  в  Африку  к  своим  обезьянам!"  Начальство  даже
предлагало ему перекраситься, и очень сердилось за отказ. Его спасла только
отличная  работа, - каждый раз, получая задание, он приносил  из  Пентагона
секрет  за  секретом, один важнее другого. То бомбу какую-нибудь новую,  то
формулу  отравляющего  газа,  то хитрую мину, замаскированную  под  бутылку
водки.   Начальству,  скрепя  сердце,  приходилось  давать  ему   орден   и
присваивать следующее звание.
   Но  однажды все это ему надоело. Как-то раз, выполняя очередное задание,
он  разговорился  с местными пентагоновскими тараканами,  и  узнал,  что  в
Америке  черных  не  обижают. Тогда у него и появилась мысль  эмигрировать.
Решился  он,  конечно, не сразу, - долго думал, сомневался,  советовался  с
портретом покойной бабушки.
   Это  было  два  года назад. Жизнь тараканья бежит быстро,  дети  Василия
Степановича  давно  выросли и превратились в рослых черных  баскетболистов.
Появились  на свет уже внуки, - этой шумной ватагой он и командовал,  когда
играл  с  мышонком  в компьютерные игры. Вкусы у Василия  Степановича  были
консервативные,  - он до сих пор не мог расстаться с играми  своей  юности.
Сражались они с мышонком и в Цивилизацию, и в Варкрафт, и в Дум, - все это,
конечно,  по ночам, когда с этажа уходили люди. Когда не хватало  тех  игр,
что  имелись в локальной сети, скачивали из Интернета что-нибудь новенькое.
Системщики  потом  удивлялись, когда во время  очередной  проверки  жесткие
диски  были до отказа забиты всякими игрушками, как будто сотрудники  этого
отдела в рабочее время вообще ничем другим не занимаются.

                                   * * *

   Началось  все  два  месяца  назад. В ту ночь  Василий  Степанович  снова
обыграл   Мишеля  в  Цивилизацию,  и,  пока  маленькие  тараканчики   шумно
радовались  победе,  пытался его утешить. Мишель в этот  раз  действительно
расстроился, - что он ни делал, как ни старался, а в Цивилизацию у  старого
полковника выиграть не мог.
   -  Тут, понимаешь, игра так построена, что пацифизмом страдать нельзя, -
объяснял  ему Василий Степанович. - Изобрел феодализм, рыцарей  -  и  пошел
крушить  всех подряд. А ты там республику какую-то заводишь, демократию,  -
это у тебя все буржуазный пацифизм, ничего хорошего не получится.
   Увидев, что его утешение на Мишеля не очень-то действует, он добавил:
   -  Да и вообще, Михаил, - мышонка он всегда называл по-русски, Михаилом,
-  у  тебя  уже  возраст такой, что я в твоем возрасте уже не  об  игрушках
горевал. Вон какой здоровый вымахал!
   Действительно,   сравнительно  с  тараканьими   размерами   Мишель   был
великаном, - хотя и Василий Степанович тоже был не из мелких, он вполне мог
померяться  с мышонком, даже если не считать усов. У мышонка,  правда,  был
еще  хвост,  - длинный-предлинный, его можно было пару раз обмотать  вокруг
шеи.
   -  Подружка тебе нужна, вот что, Михаил, - закончил он свою мысль.
   -  Ну вот еще... - неохотно ответил Мишель.
   -  Нужна, нужна, - авторитетно заверил его Василий Степанович. - Возраст
у тебя такой. Горячий.
   - Где же ее найти, эту подружку?
   Вопрос  его  был  вполне уместным, потому что на  этом  этаже  Пентагона
Мишель был единственным мышонком. Никаких других мышей не только в ближней,
но и в дальней округе не было.
   -  Не один же ты тут у нас, в Пентагоне. Сам подумай: должны же быть еще
мыши. А иначе откуда бы ты взялся?
   -  А откуда я взялся, дедушка Вася? - вдруг спросил Мишель.
   Почему-то раньше этот простой вопрос не приходил ему в голову.
   Василий Степанович печально вздохнул и на минуту умолк.
   -  Все  никак  тебе не соберусь рассказать, как ты у нас тут появился...
Короче, мы тебя в пневмопочте нашли.
   -  В почте?
   -  Вот,  прямо  здесь,  -  он перепрыгнул на соседний  стол,  где  стоял
терминал пневмопочты.
   -  Ночью  это было. Зажигается вдруг красная лампочка вот тут и  цилиндр
выскакивает.  Я  по  старой привычке думаю - что такое? -  может,  документ
какой-нибудь,  сверхсекретный.  По этой почте  всякие  секретные  документы
обычно передают.
   -  Да... - продолжал вспоминать Василий Степанович. - Ну и, короче, взял
я, позвал кой-кого, и вместе мы крышку отвинтили.
   -  А  там такой ма-а-аленький сидит мышонок. Грудной еще. И говорить еще
не умел, только все "Мама! Мама!" и "Мифффель, Мифффель, Мифффка!" Мы так и
подумали, что тебя Михаилом зовут.
   -  Ох,  сколько  возни  с  тобой было! - на лице у  Василия  Степановича
появилась  растроганная улыбка, он вспоминал что-то старое  и  приятное.  -
Молоко  приходилось  доставать,  сладости разные,  -  с  таракашками  таких
проблем не было. Им что ни дай, все съедят.
   -  Что  же, я подкидыш значит? Значит, меня родители бросили? -  перебил
его Мишель.
   -  Да нет, не думаю. Там, понимаешь, пеленки, в которых ты приехал, были
обгоревшие с краешку. И из цилиндра почтового тоже дымом пахло. А  потом  я
разговор  подслушал  в отделе, что у них где-то в подвальных  этажах  пожар
был.
   Василий Степанович снова умолк и тяжело вздохнул.
   - Вот что я думаю. Там, наверное, когда все вокруг загорелось, твоя мама
тебя  в пневмопочту и сунула... А сама не успела, или некому было на кнопку
нажать...
   - Значит, она сгорела?
   Мишель  живо  представил  себе эту ужасную картину:  все  вокруг  объято
пламенем, и в этом пламени мечется бедная мышка с пищащим свертком в руках,
-  и  в  последний  момент успевает запихнуть его в цилиндр  пневмопочты  и
нажать на кнопку...
   -  Я  потом по своим, тараканьим каналам узнавал, через других мышей,  -
никаких известий... Наверно, никто оттуда не спасся...
   -  Зря  я  тебе,  конечно, об этом рассказываю... - спохватился  Василий
Степанович,  увидев  опечаленную мордочку Мишеля. -  Ведь  кто  его  знает?
Может,  и  жива  еще. Может, спаслась как-нибудь... Или там,  какие  другие
родственники остались.
   Вряд  ли  эти рассуждения могли утешить Мишеля, поэтому старый разведчик
решил сменить тему разговора.
   - В общем, тебе обязательно нужно со своими, с мышами связаться, - бодро
подвел  он  итог. - У меня тут появилась одна ниточка - где-то в  подземных
этажах,  в  самом  низу, мышиный город есть, - так что  ты  не  бойся,  без
подружки не останешься.
   - Да  я и не боюсь, -  обиделся Мишель, - очень надо! Это, между прочим,
мое личное дело.
   - Зря ты так, Михаил. Что я тебе, помочь, посоветовать, что ли, не могу?
   Мишель поморщился: вечно эти старики лезут в личную жизнь.
   - У  вас, дедушка Вася, -  он намеренно сделал ударение на этом слове  -
"дедушка",  -  у  вас,  дедушка  Вася,  устаревшие  представления  об  этом
процессе. Не надо мне ничего помогать. Надо будет - я сам себе найду.
   - По  Интернету,  что ли?  Ну как знаешь. А я все равно,  по  нашим,  по
тараканьим каналам разузнаю. У нас-то, у тараканов, везде свои ходы есть.

                                   * * *

   Обычно  Интернет  сравнивают с паутиной, но  Мишелю  он  казался  скорее
системой  разветвленных  подземных  норок.  Этот  лабиринт  со  всеми   его
повадками  он  знал достаточно хорошо. Тут как в компьютерной  игрушке  про
мышонка,  который ищет сыр: можно странствовать целыми днями, рассматривать
соблазнительные  вывески, за которыми ничего нет,  но  чтобы  найти  что-то
полезное, например настоящий кусочек сыра, нужно точно знать, где он лежит.
   В  этих своих странствиях он иногда забирался в самые неожиданные места,
где мышонку-то уж совершенно нечего было делать. Иногда случайно, иногда из
любопытства он посетил десятки виртуальных клубов знакомств, - и для людей,
и для кошек, и для собак, и даже для морских свинок. Только ни разу, как ни
искал,  он  не  встретил специального сайта для мышей.  Мышей  в  Интернете
почему-то  любили  только  в  одном месте.  Однажды  он  заглянул  на  сайт
Института  Философии,  и с удивлением обнаружил, что  там  на  каждом  шагу
обсуждаются мышиные проблемы. Мышьление, мышьление, мышьление... - на сайте
даже  целый  раздел был такой: "Проблемы мышьления". Там он, правда,  почти
ничего  не понял, но ему понравилось, что всякие серьезные мышлители ломают
голову над такими проблемами.
   Короче, где искать подружку или друга, было совершенно непонятно. Вообще-
то у Мишеля в Интернете было много друзей, - с ними он играл в компьютерные
игры,  когда  играть  вдвоем  с Василием Степановичем  становилось  скучно.
Гонять демонов и монстров по виртуальным лабиринтам гораздо веселее большой
командой,  чем  вдвоем или в одиночку. Но этим друзьям  Мишель  никогда  не
признавался,  что  он  -  всего лишь мышонок. Да их,  боевых  друзей,  это,
наверное,  не  особенно  и беспокоило, - мышонок он,  котенок,  или  вообще
чучело-мяучело, - лишь бы стрелять хорошо умел и друга в бою прикрыл, когда
нужно.
   Можно было, конечно, поступить хитрее, - поместить свое объявление  где-
нибудь на человеческой страничке знакомств, но сделать это так, чтобы  люди
ничего  не заподозрили, а любая нормальная мышка сразу все поняла.  "Только
надо  сначала  разобраться," - думал Мишель. - "Что означают  эти  странные
цифры, которые прилагаются к каждому имени?" Вот например:
   Симпатичный  учитель  шоу-дао,  брюнет,  очень  романтичный,  увлекается
дзэн-буддизмом,  баскетболом  и  водными  лыжами.  Любит  фильмы   Квентина
Тарантино и песни Валерия Миладзе. (190/95/45)
   Или наоборот:
   Маленький и лысый бухгалтер с плохим характером. (166/50/12) В свободное
время любит решать кроссворды и играет в шахматы. Ищет высокую блондинку  с
длинными ногами.
   "Что  же  это за цифры такие в конце?" - ломал он голову. - "Ну, первая,
положим,  это рост. Вторая, наверное, вес. А третья? Может, длина хвостика?
Только  странно: что-то хвостик у них у всех короткий получается." У самого
Мишеля хвостик был длиннее туловища.
   "А!  Вот в чем дело," - вдруг дошло до него. - "Наверно, первая цифра  -
это  полная  длина,  хвостик плюс все остальное."  Мишель  взял  линейку  и
тщательно  измерил свой рост. Вес он прикинул на глазок, потому  что  весов
поблизости   не   было.  Чтобы  объявление  выглядело  правдоподобно,   как
человеческое,  он  решил записать рост в миллиметрах, а вес  -  в  граммах.
Получилось  так:  "Симпатичный блондин, с длинным хвостиком  (121/60/62.8),
любит   Интернет  и  компьютерные  игры,  познакомится  с  рослой  пушистой
блондинкой." На самом деле, хвостик у Мишеля был еще длиннее, но чтобы дать
дополнительный  намек мышке, которая наткнется на объявление,  он  округлил
его  до  удвоенного числа "пи". Два "пи", то есть "пи-пи" - это на  мышином
языке значит "Привет".
   Но  объявление  это Мишель так нигде и не поместил, потому  что  однажды
вдруг заглянул на одну детскую страничку, и увидел то, что искал. "Девочка,
у  которой  есть  маленькая белая мышка, познакомит ее с симпатичным  белым
мышонком."  "Сделаю  вид, что я тоже не мышонок, а  мальчик,"  -  сообразил
Мишель,  и  тут же написал ей письмо. "У меня есть очень симпатичный  белый
мышонок.  Он очень умный и сообразительный. И хочет познакомиться  с  твоей
мышкой и переписываться с ней."
   Ответ  пришел уже вечером. "Моя мышка тоже хочет переписываться с  твоим
мышонком.  Пришли,  пожалуйста, его фотографию. Вот  фото  моей  мышки."  К
письму   прилагалось  компьютерное  фото,  взглянув   на   которое   Мишель
присвистнул:
   - Ого!
   Мышка выглядела действительно классно. Она снялась в купальнике, на фоне
морского прибоя. Море было синее-синее, купальник весь разноцветный, а чуть
поодаль  у  причала  стояла  чья-то роскошная яхта,  -  возможно,  мышкиной
хозяйки.  Мишель  распечатал фотографию на цветном  принтере  и  спрятал  в
карманчик на груди.
   "А мне что, в обнимку с компьютерной мышью, что ли, сниматься? Надо тоже
что-нибудь крутое придумать." Сделать фотографию было просто, - в одной  из
комнат этажа как раз была фотокамера, которая изображение выводила сразу  в
файл.  Оставалось  только наложить его на какой-нибудь симпатичный  пейзаж.
Мишель  выбрал  море,  а  себя изобразил на доске  с  парусом.  И  немножко
прибавил мускулов.
   Когда  он  узнал,  что фотография мышке понравилась,  то  решил  сделать
следующий шаг в их виртуальном романе.
   "Вообще-то  мой  мышонок  умеет писать  и  очень  любит  сам  лазить  по
Интернету. Так что если твоя мышка тоже умеет писать, пускай они сами,  без
нас, переписываются друг с другом." Девочка, хозяйка мышки, ничего не имела
против.

                                   * * *

   Все  шло хорошо в их виртуальном романе, и эти два месяца пролетели  как
один  день.  Они  переписывались, болтали online, -  в  общем,  нет  ничего
скучнее,  чем болтовня двух влюбленных. Но вчера Мишель неожиданно  получил
от своей подруги письмо, которое застало его врасплох.
   "Здравствуй   Майкл.   Если   честно,  то   мне   уже   надоело   просто
переписываться,  - все переписываться и переписываться,  и  ничего  больше.
Хорошо  бы  нам  встретиться и подружиться по-настоящему. Это  очень  легко
устроить.  Нужно, чтобы твой мальчик встретился с моей девочкой. Людям  это
сделать легко, гораздо легче, чем мышатам, потому что они большие."
   "Что  же  делать?"  - ломал голову Мишель. Ему и самому  давно  хотелось
познакомиться  с  мышкой поближе. - "Но как назло, нет ни одного  знакомого
мальчика..."  "Придется честно во всем признаться,"  -  решил  он  в  конце
концов.  -  "Пусть нам тогда ее девочка встретиться поможет, раз она  такая
большая."
   Письмо это Мишелю написать было нелегко. Не так-то просто признаваться в
обмане. Он переписывал его, наверное, раз двадцать, и даже теперь совсем не
был уверен в том, стоит ли его посылать.
   "Здравствуй, милая мышка! Мне очень стыдно признаться, но на самом  деле
  тебя  обманул.  Нет  у меня никакого мальчика, и  живу  я  сам  по  себе,
совершенно один. И я не представляю, как мне самому до тебя добраться, если
ты, допустим, живешь на другом конце Земли. Я умею путешествовать только  в
виртуальном  пространстве.  Поэтому  пусть  нам  поможет  встретиться  твоя
девочка."

                                   * * *

   Мишель  ждал ответа два дня. Он уже начал беспокоиться, не случилось  ли
чего  с  бедной мышкой. А может, она его разлюбила, за то что он наврал?  И
тут, наконец, пришло письмо.
   "Ах,  Майкл! Я ведь тоже тебя обманула! У меня тоже нет никакой девочки,
и  я  живу сама по себе. Вообще-то, я очень люблю путешествовать во  всякие
дальние  дали. Только не знаю, как это делается. Потому что  я  боюсь,  что
если  буду путешествовать одна, то меня кто-нибудь обидит. Может быть, если
бы  я  была  мышонком,  как ты, то попробовала бы  это  сделать.  Ах!  Нам,
маленьким  мышкам,  так  трудно  живется  в  этом  большом  страшном  мире!
Наверное, нам с тобой никогда не встретиться, потому что мы живем на разных
концах  Земли.  Я,  когда получила твое письмо, плакала,  плакала,  и  даже
похудела от горя на полмиллиграмма."
   "Бедненькая!"  -  подумал Мишель, нежно разглядывая  фотографию.  -  "На
целых полмиллиграмма похудела! Она и всего-то несколько миллиграммов весит,
- вон какая стройная!"

                                   * * *

   - Я  ж говорил, поближе нужно было искать, -  сокрушенно покачал головой
Василий Степанович.
   Мишель ничего не ответил.
   - Да ладно, ты не горюй! Знаешь, я тут по своим тараканьим каналам вышел
кое на каких мышей.
   Он вытащил из кармана фотографию и положил ее на стол перед Мишелем.
   - В  подвале  они  живут, - тут у нас, в Пентагоне.  Вот,  у  меня,  так
сказать,  кое-какие  агентурные  сведения имеются,  -  он  многозначительно
кивнул на фото и протянул его Мишелю оборотной стороной вверх.
   На обороте ровным мышиным почерком было написано: "Привет, Мишель! Когда
мне  про тебя рассказали, ты мне очень понравился. И я решила подарить тебе
свою фотографию."
   На фотографии была изображена довольно симпатичная юная мышка.
   "Фу," - подумал Мишель, - "живет в подвале, а тоже из себя строит."
   Мышка  была  в  вульгарно-разноцветном купальнике, на фоне неестественно
синего моря. "Монтаж, конечно," - решил про себя Мишель. - "Подумаешь,  еще
бы на Луне себя изобразила." Он сделал кислое лицо и брезгливо отодвинул от
себя фотографию.
   - Не нужна мне эта мышка. Не нравится мне она.
   - Хорошо, другую найдем, -  бодро сказал Василий Степанович. - Там их  в
подвале знаешь, сколько!
   - И  они  мне тоже не нужны! - упрямо ответил Мишель. - Мне только  одна
мышка нужна...
   - Что ж ты теперь, всю жизнь о ней думать будешь, что ли?
   - Вот и буду!
   - Нельзя ж так одному всю жизнь!
   - А вот и можно! Зачем они вообще нужны, эти девочки?
   - Не скажи, не скажи... - неодобрительно покачал головой полковник.
   - Я и так обойдусь.
   - Как это, "так"?
   - А  вот,  к  примеру,  если с философской  точки зрения  посмотреть?  -
вспомнил Мишель свой визит на сайт философов. - Многие мышлители вообще без
женщин обходились!
   - Ну  смотри, как знаешь, -  Василий Степанович решил не продолжать этот
философский разговор и занялся своими делами.
   "Я  буду  одинок,  как Фридрих Ницше," - подумал Мишель,  и  отвернулся,
чтобы  спрятать  слезу. Он читал на философском сайте, что  Фридрих  Ницше,
когда его бросила подружка, жег в горах огромные костры из опавших листьев.
"Мне  что ль костер зажечь?" - мышонок недружелюбно покосился на горы папок
на  стеллажах. - "А потом еще можно харакири кому-нибудь сделать, как  Брюс
Уиллис."
   Тут  к  Василию  Степановичу подбежали две маленьких таракашки,  Маша  и
Даша.
   - Дедушка,  дедушка, а ребята там пистолет нашли! -  на  ходу  пропищала
Маша.
   - Да! Сами играют, а нам не дают! - обиженно добавила Даша.
   - Это где "там"?
   - Там,  вот,  ну, стол такой еще в самом углу, -  перебивая  друг  друга
начали объяснять Маша и Даша.
   "Вот, вот, пистолет - это именно то, что мне сейчас нужно!" - в отчаянии
подумал Мишель.
   - А,  это начальник секции опять свой кольт забыл, -  догадался  Василий
Степанович, и, повернувшись к Мишелю, озабоченно добавил. - Привычка у него
дурная,  от нервов вытаскивает его из кобуры и начинает разбирать-собирать,
или  обоймой  щелкает, а когда кто-то к нему подходит - прячет  в  стол,  и
забывает  потом достать. Надо бы пойти, прогнать ребятишек,  а  то  залезет
какой-нибудь в ствол, заснет там, - а проснется уже в тире.
   - Ничего,  не  беспокойтесь,  я их сам сейчас пойду прогоню,  -  ответил
Мишель,  стараясь  сохранить безразличное выражение  голоса,  и  вприпрыжку
поскакал к столу.
   Стол стоял в самом дальнем углу комнаты, и, словно ширмой, был отгорожен
от остальных длинным стеллажом. Мишель прогнал маленьких тараканчиков (один
из них как раз уже залез в ствол, чтобы поиграть в прятки) и в задумчивости
уставился на пистолет.
   Пистолет  был  огромный и черный, - настоящая пушка. Крошечному  мышонку
его  не  то  что  поднять - даже сдвинуть было невозможно. "Хотя  на  курок
нажать сил, наверное, хватит. Да, только как же из него выстрелить? Лапами-
то не дотянешься."
   В  голове у мышонка быстро созрел план. Сначала он отгрыз кусочек шнура,
которым  была перевязана стопка папок в шкафу. Потом привязал этот  шнур  к
спусковому  крючку и перекинул его через рукоятку. Теперь, если  тянуть  за
свободный конец со стороны ствола, можно было сделать выстрел.
   Мишель в последний раз взглянул на черное небо за окошком. Затем перевел
предохранитель  и  взвел  курок. Все было готово. "Когда-нибудь  я  встречу
ее... Там, на небесах..." Он прислонился виском к прохладной стали ствола и
нащупал рукой конец веревки...
   -  Ты  это  брось,  Михаил, - услышал он вдруг за спиной  строгий  голос
Василия Степановича.
   -  И что это за молодежь у нас такая пошла, - продолжал тот, - чуть что,
так сразу за пистолет хватаются.
   Мышонок виновато опустил глаза
   -  Вот  что я тебе скажу, Михаил. Если уж тебе так приспичило, так  взял
бы,  узнал адрес, и пошел бы искать эту свою ненаглядную. Дорога-то конечно
дальняя, но так, помаленьку, и доберешься. А стреляться-то чего? Даже  если
и  не  доберешься  -  так все равно, на свежем-то воздухе  дурь  из  мозгов
повыветрится. Глядишь, и поумнеешь в дороге.
   Мишель  удивился:  как эта мысль до сих пор ему самому  не  приходила  в
голову? В самом деле, ведь не на другой же планете она живет. Нужно  просто
ночью  пойти  на вокзал, сесть там незаметно на поезд - и никаких  проблем.
Даже  если  окажется,  что она за океаном, все равно  можно  пробраться  на
самолет или на пароход.
   "И даже лучше, если она за океаном," - подумал Мишель, - "далеко-далеко,
на  другом  конце  Земли.  Нужно будет идти к ней долго-долго,  разные  там
препятствия  преодолевать,  - как в компьютерной  игре.  Сначала  плыть  на
корабле, - там пираты, акулы, бермудские треугольники. Потом еще долго идти
по  пустыне,  с  котомкой  за плечами, сражаться  с  львами,  верблюдами  и
ядовитыми пауками."
   "Вот!"  - думал Мишель. - "Я буду идти к ней, а она все это время  будет
меня   ждать   и   беспокоиться.  И  к  ней  будут  разные  другие   мышата
подлизываться,  а она их всех прогонит. И мне тоже будут  другие  мышки  на
дороге  попадаться, а я им буду говорить: Вы мне, конечно, очень нравитесь,
но мое сердце принадлежит другой. А они будут спрашивать: Ах, зачем вам эта
далекая мышка, оставайтесь-ка лучше здесь, с нами. - Нет, не останусь! - Но
почему? - Потому что это моя мышка, а я - ее мышонок!"

                                   * * *

   "Ах,  лучше забудь про меня," - читал он ответ на свое письмо, - "потому
что  живу я далеко-далеко, и добраться тебе туда будет очень-очень  трудно.
Наверное, я тебя никогда не увижу... А ты, может быть, когда-нибудь в жизни
еще  найдешь свое счастье. Найдешь какую-нибудь другую мышку, которая живет
поближе."
   "Трудно  с  этими женщинами," - подумал Мишель, отправляя  ей  следующее
письмо.  -  "Вечно  на  себя всякую туманность наводят.  Нет  чтобы  просто
написать, где живет."
   Ожидая  ответа,  Мишель машинально вынул из кармана записку  от  "другой
мышки,  которая живет поближе". Последние несколько дней она  донимала  его
своими  любовными посланиями, которые передавала через Василия Степановича,
а  иногда  и  через других знакомых тараканов. "Милый Мишель! Я как  только
увидела  твое фото, так сразу в тебя и влюбилась. Ты не думай, что я  такая
ветреная,  и  говорю это каждому встречному мышонку. У меня много  знакомых
мышат  в  разных дальних странах, но я еще никому этого не говорила.  Очень
жаль,  что я тебе совсем не нравлюсь. Я, наверное, совсем умру от тоски.  Я
уже похудела на целый миллиграмм."
   "Ничего, худеть не вредно, - фигура лучше будет," - усмехнулся Мишель. -
"Дальние  страны  еще какие-то появились. Может, у тебя и  на  Луне  кто-то
есть?"  -  Мишель скомкал записку и щелчком хвоста направил ее  в  мусорную
корзину. - "Скорей бы уж ответ получить, - я бы прямо сегодня в путешествие
отправился. А то меня тут совсем достанут."
   Ответ на последнее письмо был такой же содержательный, как и на прежние.
"Я  живу в глубоком-приглубоком подвале." - писала мышка. - "А подвал  этот
находится  в  огромном-приогромном  доме.  А  дом  этот  находится  далеко-
придалеко. И идти туда страшно-пристрашно..."
   "Так  я  неделю  у  нее адрес узнавать буду," - рассердился  мышонок.  -
"Может, по электронному адресу что-нибудь понятно станет?"
   Электронный адрес у мышки был очень длинный, так что мышонок его даже  и
не  помнил, - он его сразу перенес в список адресов, а потом просто  щелкал
мышкой, когда было нужно.
   "Посмотрим, что там у нас."
   Адрес   выглядел  так:  a_litt_m@verydeep.submorine.pentagon.us.   "Так,
a_litt_m - это понятно - a little mouse, маленькая глупая мышка. verydeep -
это, наверное, very deep, очень глубоко. Все правильно, так она и писала."
   В  нетерпении Мишель бросил взгляд на последний сегмент адреса. Он знал,
что  здесь  зашифровано  название страны. "Ага! US  -  значит,  Соединенные
Штаты, - не так уж далеко она и живет!" - обрадовался было мышонок.  И  тут
же  его  радость  сменилась  разочарованием - он расшифровал  следующий  по
порядку сегмент - submorine.
   -  О господи! Это же подводная лодка!
   По  рассказам  Василия  Степановича Мишель знал, что  атомные  подводные
лодки  плавают  в  океане по целых несколько лет. Это почти  целая  мышиная
жизнь.  Василий  Степанович  рассказывал ему  леденящие  душу  истории  про
тараканов,  которые  случайно пробирались на эти лодки  перед  отплытием  и
уплывали  далеко-далеко, - а потом у них рождались дети, а у этих  детей  -
еще  дети,  и  так далее, и они все вместе целыми поколениями тосковали  по
родной земле. И от тоски становились белыми и прозрачными, как скелет.
   "Бедненькая!  Плавает  сейчас  где-нибудь  далеко-далеко,  подо   льдами
Северного Полюса. Или Южного." - сокрушенно подумал он о мышке.

                                   * * *

   По  старой,  еще советской привычке, Василий Степанович любил  по  ночам
слушать радио. Только теперь он слушал не "Голос Америки".
   "Я  оптимист,  я оптимист, я гетеросексуалист", - поймал он  трагический
голос с далекой родины.
   "Ты действительно большой оптимист," - вздохнул про себя мышонок.
   -  А ты чего опять хнычешь? - удивился Василий Степанович.
   -  Она...  она  на  подводной лодке плавает...  -  скозь  слезы  ответил
мышонок. - Вот, так по адресу выходит...
   -  На лодке? Ну-ка, дай мне посмотреть.
   Василий Степанович бросил короткий взгляд на адрес, и покрутил пальцем у
виска.
   -  Ну  и  тупой же вы народ, американские мышата! Если бы она  на  лодке
плавала,  тогда бы адрес заканчивался на army.us или на navy.us,  -  смотря
какая   подлодка,  морская  или  сухопутная.  А  тут,  видишь,  pentagon.us
написано. Значит она здесь, в Пентагоне, в Отделе Подводного Флота. Я  как-
то бывал там, по службе.
   Мышонок был совсем ошарашен.
   -  Что ж, она прямо здесь что ли, прямо у нас живет?
   -  Этаже  так  на минус пятнадцатом. Ну-ка, дай мне еще разок  на  адрес
взглянуть.
   Василий Степенович посмотрел на адрес мишелевой мышки, перевел взгляд на
фотографию,  которая  лежала перед мышонком на  столе,  а  потом  вынул  из
кармана  фото той самой, местной мышки, с которой раньше хотел  познакомить
Мишеля.  Фотографии были в точности одинаковыми, - на них была та же  самая
мышка на фоне морского берега.
   -  Вот обманщица! - сразу понял все Мишель.

                                   * * *

   Код  был  введен, и зеленый индикатор на терминале пневмопочты показывал
нулевую  готовность.  Оставалось только забраться в  цилиндр  и  нажать  на
красную кнопку.
   -  Потом,  после  Италии, мы с ней в Таиланд слетаем, -  делился  Мишель
своими планами на свадебное путешествие. - Может, правда, по дороге еще  во
Внутреннюю Монголию завернем.
   -  На вот, может пригодится в дороге. - Василий Степанович протянул  ему
кобуру с электрошоковым пистолетом. - Мне-то он точно тут не нужен.
   Мишель приосанился и с гордым видом нацепил на себя кобуру.
   -  А  потом, после путешествия, Вы где поселитесь? - спросил с  надеждой
Василий Степанович.
   -  Не знаю. Может, обратно сюда приедем.
   Как ни крепился старый полковник, стараясь не огорчать Мишеля, все же  в
эту минуту он не смог сдержать слезы.
   -  Ты пиши, не забывай старика...
   Мишель и сам чуть не расплакался, - у него вдруг перехватило горло, и он
даже ответить ничего не мог.
   -  А  может,  свидимся еще, если жив буду. К вам, может, заеду,  внучков
посмотрю...
   Василий  Степанович отвернулся, чтобы не расстраивать  Мишеля,  и  вытер
слезы рукавом старого кителя.
   -  А  знаешь,  Мишель, черт возьми, - в его голосе неожиданно  появились
радостные  нотки,  - чего это мы тут хороним друг друга заживо!  Ты  гляди,
медовый  месяц кончится, старика-то не забывай - мы еще с тобой сыграем  по
сети,  а?  Мне тут про игрушку новую рассказывали, как там она  называется,
черт возьми, запамятовал... Ну да ладно!
   Василий Степанович счастливо, как-то совершенно по-детски, рассмеялся.
   -  Гляди, я еще тебя в Дум размочу! Думал, небось - сбегу от старика, а?
Не-е-ет! Мы тебя и там достанем!
   Внешне Василий Степанович совершенно успокоился.
   -  Ну ладно, чего время терять. Полезай, что ли!
   Секунду  помедлив,  Мишель  запрыгнул в пластиковый  цилиндр  и  потянул
крышку, пробуя завинтить ее изнутри.
   - А кнопку-то вы как нажмете? - вдруг забеспокоился он. - Тугая она тут.
   - Ничего, нажмем. Сейчас я ребят кликну.
   Он  ушел  и  через  минуту вернулся в сопровождении  пятерых  чернокожих
парней, качков и баскетболистов.
   - Ну,  бывай, сынок... передавай ей там привет от старика...  -  Василий
Степанович вздохнул и, стараясь сдержать эмоции, ободряюще похлопал мышонка
по плечу.
   Крышку  завинтили,  и через несколько секунд Мишель отправился  в черную
неизвестность.

                                                               октябрь 1997

Предыстория этого рассказа такова. Как-то раз я читал биографию Мишеля Фуко, и узнал, что у него никогда в жизни не было нормальной подружки, - мне его стало жалко, и я решил помочь ему хотя бы в следующей жизни, на виртуальном уровне, в рамках моей программы магической переделки реальности. -----

 

(п.и. 15.01.98)

 
 
 
ГлавнаяSpace Mice ProjectМеждународный Орден Почетных МышатИстории про мышатГостевые книгиМышиные страницы в Интернет All rights reserved.
© baby-mouse Skr
© Serge Kornev
© Space Mice
© I. M. F.
© Serjio IceAxe

Пишите нам!